Ген человечности - 3 - Страница 16

— Возможно…

Я показал условным знаком тем, кто держал нас под прицелом с крыш — «безопасно», надеюсь что поняли. Вот почему скверно воевать с командой, которую ты плохо знаешь — они не знают тебя, ты мне знаешь их, условный жестовый язык в подразделениях может быть совсем разный…

— Как вы смогли выжить, майор? Ведь это дерьмо…

— Знаю, долго длится. Я уже и счет дням почти потерял. Какое сегодня число, капитан?

Я сказал.

— Вы продержались месяц. В полностью враждебном окружении. Не знаю — смог бы я сделать такое, сэр…

— Месяц… — майор усмехнулся — бывало и похуже. Как-то раз мне пришлось пробыть в полностью враждебном окружении, без какой либо поддержки более трех месяцев. На меня уже написали похоронку. Но к своим я все же вышел. После чего меня комиссовали. Хотя на мне не было ни царапины, решили, что я могу в любой момент тронуться умом — но я уговорил оставить меня здесь. А месяц это так, ерунда…

— Где это было, сэр…

— Кое-где, где нас не было и не должно было быть.

— Что здесь произошло?

Озказьян усмехнулся.

— Не знаю… Подоспел когда все было кончено. Оно и к лучшему, вон, Тим и то не все видел — а хватило. Я же, можно сказать в самоволке был, вернулся, когда на базе половины техники уже не было, и личного состава тоже не было. Я глазам своим не поверил. Потом Луис и Кен подтянулись, эти то в настоящей самоволке были. Были и еще… неважно, в общем, сэр… А Тим тут сумел замаскироваться, кое-что увидеть…

С юга, со стороны моря донесся едва слышный шипящий свист лопастей вертолетов…

Кобры выскочили как раз вовремя — шли на предельно малой, прямо над зарослями. Две Кобры — и в центре построения один за другим два «Морских рыцаря» с десантом. Построение выглядит как ромб, Кобры как бы прикрывают десантные вертолеты с боков, находясь между ними.

— Руки опусти.

Майор опустил руки, остальные с небольшой заминкой последовали его примеру. Я замахал руками, показывая что все нормально — мало ли кто там на Кобрах, врежут — фамилии не спросят.

— Слушай, майор. Ты местность знаешь? — разговаривал со старшим по званию я хамски, признаю, но сейчас все к чертям летит, не до служебной субординации.

— Есть немного, кэп. Помощь нужна?

— Она самая. Признаться — пока я вам не сильно доверяю — но по моему и в ваших и в наших интересах быстро закончить зачистку базы, обеспечить периметр и создать тут что-то типа укрепленного района. А для этого я собираюсь поделить подчиненные мне силы на четыре группы и в каждую дать проводника. Вот вы четверо — на мой взгляд, в качестве проводников были бы в самый раз. Что скажете?

— Скажу, что так и сделаем…

Морские Рыцари приземлились на свободных самолетных стояночных местах, благо их было немало. Каждый привез мне по двадцать моряков — уже сила. Сорок морских пехотинцев со штатным вооружением — включая пулеметы, десять снайперских пар — уже сила. Если у нас есть еще и четыре снайпера, знающих местность так вообще великолепно…

Как только вертолеты приземлились — со стороны леса в их сторону бросились несколько одержимых — видимо сидели в засаде и теперь решили попытать счастья. Разобрались с ними быстро — свалили сосредоточенным огнем из всего штатного оружия, до места посадки не добежал ни один.

Десять минут ушло на то, чтобы скомплектовать группы. Морпехов я разбил на четыре тактические команды по десять человек в каждой, выбрав в каждой по опытному сержанту для командования. Для радиосвязи обозвал их просто — Джархед один, два, три и четыре. В каждой группе — по проводнику. Снайперским парам я приказал оставаться на месте, там где они и были, прикрывать мероприятия по зачистке. У снайперов боезапас был почти неизрасходован, у вторых номеров, на долю которых в основном и выпало сегодня пострелять, ни у кого не был израсходован больше чем на две трети. Брали с запасом, в расчете на то, что нас тут могут заблокировать. Я же решил «увидеть все своими глазами» — поэтому выбрал самые сложные объекты для зачистки, здание штаба и ангары и пошел вместе с командой Джархед-один, под командованием ганнери-сержанта Пибоди, старого и опытного специалиста, отметившегося во всем дерьме, в котором только участвовал корпус морской пехоты США, начиная еще с Гренады. В качестве проводника у нас был майор Озказьян.

Первым решили зачистить штаб — самое сложное для зачистки здание. Трехэтажное, песочного цвета с красной крышей. Там я надеялся поживиться штабными документами и понять что на нахрен здесь происходило в последнее время. Могли быть там и одержимые и оружие и даже выжившие.

— Стоп!

Майор, шедший впереди с пистолетом наизготовку, поднял сжатую в кулак руку — и все остановились как вкопанные.

Про себя я выругался. Морпехи видели в нем старшего по званию — и не предполагали, что я например пока ему ни хрена не доверяю. С другой стороны — а что делать? Не погоны же срывать…

Шедший вторым рядовой с коротким М249, которого Пибоди назначил в охранение, а заодно и приглядывать за майором моментально сместился вперед и вправо, присел на колено со своим пулеметом. Остальные сразу заняли позицию для отражения нападения, ощетинившись стволами на все стороны. Четко — хотя Ирак такому быстро учит.

Майор двинулся к стоящему неподалеку «матту», М151, старому легкому джипу, предшественнику Хаммера, стоящему у штаба. Я пошел следом, чуть быстрее чтобы догнать…

— Что? Одержимый.

— Нет. Не двигайся, капитан — и не мешай мне.

Майор положил на капот пистолет, осторожно полез в машину, куда-то под сидения — и через минуту выпрямился, крепко сжимая в руках осколочную гранату без чеки.